Василий Скородумов - Ветер перемен
Дюша просунула голову между рейками забора и довольно захрюкала, приветствуя меня.
– Привет, дорогуша! – поздоровался я в ответ и погладил ее за ухом. От удовольствия она закрыла глаза, вот только разве что не мурлыкала, как кошка. Затем Дюша повернулась к своим соплеменникам, видимо желая найти в их глазах хоть каплю зависти, ведь больше никого я так не ласкаю. Но свиньям было невдомек, что происходит у забора – они были очень увлечены своей возней. И уж тем более на счастье Дюши было глубоко наплевать той сладкой парочке, выполняющей демографический план. Им и самим было очень хорошо.
– Никому ты, бедняга, не нужна! – грустно промолвил я. Дюша фыркнула, раздув ноздри, ее пятачок нервно дернулся. Тем самым она как бы хотела сказать: «Да ну их всех! Я им еще устрою!». Но я ясно видел, что из края ее глаза тонкой струйкой потекла одинокая слезинка. – Не переживай, они того не стоят.
Я повернулся и пошел в сторону палаток – хотелось еще зайти в гости к Маше. Но спиной почувствовав на себе пристальный взгляд, на секунду остановился и через плечо бросил:
– Не волнуйся, я скоро приду.
Поняла меня Дюша или нет, не знаю. Наверное, поняла, она сообразительная свинка.
Сказав, что скоро вернусь, немного слукавил. Я планировал провести у Маши как можно больше времени. Неделя прошла с момента нашей последней встречи. Нужно было о многом с ней поговорить…
Вот она, палатка моей подруги. Ее не спутать с другими, на правом боку стоят две оранжевые и одна розовая заплатка. Как мне говорила сама Маша, это баловались подростки, которые резали ткань палатки, чтобы через проделанную дырку наблюдать за ее переодеванием. Они, может, наделали бы и больше прорех, если бы однажды их не подловил за этим занятием их отец и так им всыпал, что, возможно, навсегда отбил у них охоту подглядывать за женскими прелестями.
Я дернул за язычок колокольчика и стал ждать, когда ко мне выйдет Маша. По моему телу то и дело пробегали какие–то волны, толком и не объяснишь, что это. Такое случается, когда сдаешь экзамен или идешь на первое свидание. Скорее всего, это волнение. Но чего я волнуюсь? Как будто сейчас увижу Машу в первый раз.
Время шло, а из палатки никто не выходил. Я прислушался. Ни единого звука. Странно. Я позвонил еще, на всякий случай. Когда и на этот раз ответа не последовало, я поднял молнию вверх, открывая проход, и вошел внутрь. Приготовившись уже извиняться за бесцеремонное вторжение, я открыл было рот, но так и застыл, ни сказав ни слова. Маши в палатке не было.
«« ||
»» [25 из
265]