Стиг Ларссон - Девушка, которая играла с огнем
Залаченко вспыхнул в машине, как факел. Ему удалось открыть дверцу и вывалиться на землю, но одна его нога застряла в ремне безопасности среди бушевавшего пламени. Набежали люди, стали тушить огонь. Приехала пожарная команда и погасила горящую машину. Примчалась машина «скорой помощи»; Лисбет пыталась добиться от персонала, чтобы они плюнули на Залаченко и пошли за ее мамой, но ее отпихнули в сторону. Появилась полиция, и нашлись свидетели, которые указали на нее. Она пыталась объяснить, что случилось, но ее никто не слушал, и неожиданно она очутилась на заднем сиденье полицейской машины, и затем минуты тянулись и тянулись, и прошел почти целый час, прежде чем полиция наконец удосужилась зайти в квартиру и забрать маму.
Ее мама, Агнета София Саландер, была без сознания. Она получила черепные травмы. Первое из последующей серии мелких мозговых кровотечений произошло в результате побоев, и ей уже не суждено было поправиться.
Лисбет вдруг поняла, почему никто не читал отчет о полицейском расследовании, почему Хольгеру Пальмгрену не удалось его заполучить и почему даже сейчас адвокат Рихард Экстрём, который руководил охотой за ней, не имел доступа к этому документу. Отчет был составлен не простой полицией. Он был написан мерзавцем из Службы безопасности и составлен согласно закону о государственной безопасности. На документе стояли печати, из которых явствовало, что он засекречен.
Александр Залаченко работал на Службу безопасности!
Это было не расследование, а замалчивание! Залаченко был для них важнее Агнеты Саландер. Его личность нельзя было открывать и нельзя было предавать гласности его имя. Залаченко как бы не существовал в действительности.
Не Залаченко создавал проблемы, их создавала Лисбет Саландер – сумасшедшая девчонка, которая грозила раскрыть государственную тайну первостепенной важности!
Тайну, о существовании которой она тогда даже не подозревала и лишь теперь задумалась. Залаченко встретил ее мать почти сразу же, как только приехал в Швецию. Он представился ей своим настоящим именем. Тогда у него еще не было ни шведского имени, ни шведских документов. Это объясняло, почему она ни разу за все эти годы не могла найти его ни в одном официальном регистре. Она знала, как его зовут на самом деле, но шведское государство дало ему новое имя.
Она поняла, о чем тогда шла речь. Если бы Залаченко был привлечен к суду за нанесение телесных повреждений, адвокат Агнеты Саландер начал бы рыться в его прошлом. Где вы работаете, уважаемый господин? Как вас на самом деле зовут?
Если бы Лисбет Саландер оказалась на попечении социальных служб, возможно, тоже кто-нибудь начал бы докапываться. Она была слишком молода, чтобы против нее могли выдвинуть обвинение, но если бы расследованием нападения и поджога занялись всерьез, это вполне могло привести к такому же результату. Она так и видела перед глазами заголовки газет. Поэтому расследование должно было проводиться доверенным лицом, с тем чтобы затем его засекретить и похоронить так глубоко, чтобы уже никто не мог докопаться. Поэтому и Лисбет Саландер надо было похоронить так глубоко, чтобы уже никто ее не нашел.
Гуннар Бьёрк.
«« ||
»» [566 из
656]