Аркадий и Борис Стругацкие. Понедельник начинается в субботу.
Кто-то тронул меня за колено, и я вздрогнул. Возле меня стоял маленький мальчик с глубоко посаженными горящими глазами.
- Тебе что, малыш? - спросил я.
- Твой аппарат поврежден? - осведомился он мелодичным голосом.
- Взрослым надо говорить «вы», - сказал я наставительно. Он очень удивился, потом лицо его просветлело.
- Ах да, припоминаю. Если мне не изменяет память, так было принято в Эпоху Принудительной Вежливости. Коль скоро обращение на «ты» дисгармонирует с твоим эмоциональным ритмом, я готов удовольствоваться любым ритмичным тебе обращением.
Я не нашелся, что ответить, и тогда он присел на корточки перед машиной, потрогал ее в разных местах и произнес несколько слов, которых я совершенно не понял. Славный это был мальчуган, очень чистенький, очень здоровый и ухоженный, но он показался мне слишком уж серьезным для своих лет.
За стеной оглушительно затрещало, и мы оба обернулись. Я увидел, как жуткая чешуйчатая лапа о восьми пальцах ухватилась за гребень стены, напряглась, разжалась и исчезла.
- Слушай, малыш, - сказал я, - что это за стена?
Он обратил на меня серьезный застенчивый взгляд.
- Это так называемая Железная Стена, - ответил он. - К сожалению, мне неизвестна этимология обоих этих слов, но я знаю, что она разделяет два мира - Мир Гуманного Воображения и Мир Страха перед Будущим. - Он помолчал и добавил: - Этимология слова «страх» мне тоже неизвестна.
«« ||
»» [163 из
239]