Аркадий и Борис Стругацкие. Понедельник начинается в субботу.
- Он же, наверное, кусается, - опасливо произнес он. - Вон клюв какой.
Попугай оттолкнулся от пола, взмахнул крыльями и как-то неловко запорхал по комнате. Я следил за ним с удивлением. Он был очень похож на того, вчерашнего. Родной единокровный брат-близнец. Полным-полно попугаев, подумал я.
Дрозд отмахнулся кисточкой.
- Еще долбанет, пожалуй, - сказал он.
Попугай сел на коромысло лабораторных весов, подергался, уравновешиваясь, и разборчиво крикнул:
- Пр-роксима Центавр-р-ра! Р-рубидий! Р-рубидий!
Потом он нахохлился, втянул голову и закрыл глаза пленкой. По-моему, он дрожал. Стелла быстро сотворила кусок хлеба с повидлом, отщипнула корочку и поднесла ему под клюв. Попугай не реагировал. Его явно лихорадило, и чашки весов, мелко трясясь, позвякивали о подставку.
- По-моему, он больной, - сказал Дрозд. Он рассеянно взял из рук Стеллы бутерброд и стал есть.
- Ребята, - сказал я, - кто-нибудь раньше видел в институте попугаев?
Стелла помотала головой. Дрозд пожал плечами.
«« ||
»» [182 из
239]