Аркадий и Борис Стругацкие. Понедельник начинается в субботу.
Эдик лег.
- Хорошо! - сказал он. - Молодец!
- Контрамоция? - сказал Роман. - Что ж... Ага... - Он завертел пальцами. - Так... Угу... А если так?.. Да, тогда понятно, почему он нас всех знает... - Роман сделал широкий приглашающий жест. - Идут, значит, оттуда...
- И поэтому он спрашивает, о чем беседовал вчера, - подхватил Витька. - И фантастическая терминология...
- Да подождите вы! - завопил я. Последняя страничка детектива была написана по-арабски. - Подождите! Какая контрамоция?
- Нет, - сказал Роман с сожалением, и сейчас же по лицу Витьки стало ясно, что он тоже понял, что контрамоция не пойдет. - Не получается, - сказал Роман. - Это как кино... Представь себе кино...
- Какое кино?! - закричал я. - Помогите!!!
- Кино наоборот, - пояснил Роман. - Понимаешь? Контрамоция.
- Дрянь собачья, - расстроенно сказал Витька и лег на диван носом в сложенные руки.
- Да, не получается, - сказал Эдик тоже с сожалением. - Саша, ты не волнуйся: все равно не получается. Контрамоция - это, по определению, движение по времени в обратную сторону. Как нейтрино. Но вся беда в том, что, если бы попугай был контрамотом, он летал бы задом наперед и не умирал бы на наших глазах, а оживал бы... А вообще-то идея хорошая. Попугай-контрамот действительно мог бы знать кое-что о космосе. Он же живет из будущего в прошлое. А контрамот-Янус действительно не мог бы знать, что происходило в нашем «вчера». Потому что наше «вчера» было бы для него «завтра».
«« ||
»» [223 из
239]