Аркадий и Борис Стругацкие. Понедельник начинается в субботу.
- В том-то и дело, - сказал Витька. - Я так и подумал: почему попугай говорил про Ойру-Ойру «стар»? И почему Янус иногда так ловко и в деталях предсказывает, что будет завтра? Помнишь случай на полигоне, Роман? Напрашивалось, что они из будущего...
- Послушайте, а разве это возможно - контрамоция? - сказал я.
- Теоретически возможно, - сказал Эдик. - Ведь половина вещества во Вселенной движется в обратную сторону по времени. Практически же этим никто не занимался.
- Кому это нужно и кто это выдержит? - сказал Витька мрачно.
- Положим, это был бы замечательный эксперимент, - заметил Роман.
- Не эксперимент, а самопожертвование, - проворчал Витька. - Как хотите, а есть в этом что-то от контрамоции... Нутром чую.
- Ах, нутром!.. - сказал Роман, и все замолчали.
Пока они молчали, я лихорадочно суммировал, что же мы имеем на практике. Если контрамоция теоретически возможна, значит, теоретически возможно нарушение причинно-следственного закона. Собственно, даже не нарушение, потому что закон этот остается справедлив в отдельности и для нормального мира и для мира контрамота... А значит, можно все-таки предположить, что попугаев не три и не четыре, а всего один, один и тот же. Что получается? Десятого с утра он лежит дохлый в чашке Петри. Затем его сжигают, превращают в пепел и развеивают по ветру. Тем не менее утром одиннадцатого он жив опять. Не только не испепелен, но цел и невредим. Правда, к середине дня он издыхает и снова оказывается в чашке Петри. Это чертовски важно! Я почувствовал, что это чертовски важно - чашка Петри... Единство места!.. Двенадцатого попугай опять жив и просит сахарок... Это не контрамоция, это не фильм, пущенный наоборот, но что-то от контрамоции здесь все-таки есть... Витька прав... Для контрамота ход событий таков: попугай жив, попугай умирает, попугая сжигают. С нашей точки зрения, если отвлечься от деталей, получается как раз наоборот: попугая сжигают, попугай умирает, попугай жив... Словно фильм разрезали на три куска и показывают сначала третий кусок, потом второй, а потом уже первый... Какие-то разрывы непрерывности... Разрывы непрерывности... Точки разрыва...
- Ребята, - сказал я замирающим голосом, - а контрамоция обязательно должна быть непрерывной?
Некоторое время они не реагировали. Эдик курил, пуская дым в потолок. Витька неподвижно лежал на животе, а Роман бессмысленно смотрел на меня. Потом глаза его расширились.
«« ||
»» [224 из
239]