Аркадий и Борис Стругацкие. Понедельник начинается в субботу.
- Смею ли надеяться, что не слишком обеспокоил вас?
- Отнюдь нет, - сказал я, поднимаясь. - Прошу вас, садитесь и будьте как дома. Угодно чайку?
- Благодарю вас, - сказал незнакомец и сел напротив меня, изящным жестом поддернув штанины. - Что касается чаю, то прошу извинения, Александр Иванович, я только что отужинал.
Некоторое время он, светски улыбаясь, глядел мне в глаза. Я тоже улыбался.
- Вы, вероятно, насчет дивана? - сказал я. - Дивана, увы, нет. Мне очень жаль, и я даже не знаю...
Незнакомец всплеснул руками.
- Какие пустяки! - сказал он. - Как много шума из-за какого-то, простите, вздора, в который никто к тому же по-настоящему не верит... Посудите сами, Александр Иванович, устраивать склоки, безобразные кинопогони, беспокоить людей из-за мифического - я не боюсь этого слова, - именно мифического Белого Тезиса... Каждый трезвомыслящий человек рассматривает диван как универсальный транслятор, несколько громоздкий, но весьма добротный и устойчивый в работе. И тем более смешны старые невежды, болтающие о Белом Тезисе... Нет, я и говорить не желаю об этом диване...
- Как вам будет благоугодно, - сказал я, сосредоточив в этой фразе всю свою светскость. - Поговорим о чем-нибудь другом.
- Суеверия... Предрассудки... - рассеянно проговорил незнакомец.
- Леность ума и зависть, зависть, поросшая волосами зависть... - Он прервал самого себя. - Простите, Александр Иванович, но я бы осмелился все-таки просить вашего разрешения убрать этот ковш. К сожалению, железо практически не прозрачно для гиперполя, а возрастание напряженности гиперполя в малом объеме...
«« ||
»» [51 из
239]