Евгений СУХОВ Оборотень Книга 10
Все малявы он читал первым и только после этого доводил тюремный глас до обитателей камеры. Но не было сейчас силы, которая смогла бы оторвать его от ритуала чаепития. Ему приятно было держать горячую кружку в руках и чувствовать, как ее тепло передается всему телу.
— Ладно, читай, — великодушно разрешил Лука и сделал глоток, который показался ему на редкость вкусным.
Чешуя распаковал маляву. Мужики сидели на корточках, образовав широкий круг. И если бы не знать, что они попивают чифирь, можно было бы подумать, о зеки участвуют в каком-то священнодействии.
— Сам прочитай! — протянул Чешуя маляву Луке, который ревниво наблюдал за тем, как кружка с чифирем переходила от одного к другому зеку.
— Да что с тобой, Чешуя?! — глянул Лука на парня, который стал белее мела. Сейчас особенно стало заметно, насколько он некрасив. Он напоминал ящерицу, с которой клочками сходит старая кожа. — Ну, давай сюда!
Его насупленные брови, сжатые губы выражали явное неудовольствие: он давал понять недоумку, что в тюрьме также существуют важные дела, от которых отрывать не рекомендуется.
Кружка с чифирем уже совершила полный круг. Сосед, сутулый старичок, угодливо протянул пахану кружку. Лука, отстранив его руку, взял маляву. На своем тюремном веку он прочитал их не одну сотню и был глубоко уверен в том, что не существует посланий, ради которых можно было бы отложить чаепитие.
Сидельцы безучастно наблюдали за тем, как Лука читал письмецо.
Прочитав его, он принялся бережно разглаживать смятые уголки листка, как будто хотел оставить записочку себе на память.
Сутулый услужливо протянул ему кружку, в глубине души надеясь, что тот откажется в пользу других. Но Лука взял кружку с чифирем. Рука его дрогнула, и густая черная жидкость пролилась на пальцы, на живот.
«« ||
»» [204 из
295]