Евгений Сухов Побег Книга 4
— Можно, отчего же нельзя. Белье там есть…
Решив оставить разговор с дочкой на вечер. Варяг занялся делом, ради которого он и ехал сюда из Москвы. Он отправился в дальний угол сада, где стояла покосившаяся бытовка. Когда-то там Егор Сергеевич устроил баньку, но банька оказалась не паркой, а дымной — дым почему-то никак не желал выходить через трубу вверх и клубился в небольшом бревенчатом помещении. Постепенно банька превратилась в сарай, куца складывали инструменты, садовый инвентарь, старую мебель, ненужную посуду.
Варяг затворил за собой дверь. Над головой болталась лампочка, которую можно было включить легким поворотом по часовой стрелке, но он не стал этого делать. Вынув из кармана фонарик — тот самый, который освещал ему путь в зековском «метрополитене», — Варяг направил луч на старый кованый сундук, чуть не наполовину просевший в грунт. Сундук был знатный — метра полтора в длину, полметра в ширину. Со скрипом раскрылась тяжелая крышка, откинулась на стену. Он стал быстро выбрасывать из сундука ветхое тряпье, перемешанное с ржавыми гвоздями, топорищами, отвертками, сверлами и прочей ерундой. Наконец он добрался до дна. Осторожно отогнул ржавые крюки и, поддев с помощью старой отвертки срединную доску, поднял дно, как крышку люка.
Это и впрямь был люк. «Что-то я как крот — в последнее время все под землей колупаюсь», — насмешливо подумал Варяг и аккуратно прислонил поднятое дно к стене. Он залез в сундук и, склонившись над разверстой тьмой потайного люка, стал шарить руками.
Есть! Луч фонарика вырвал из тьмы дверцу массивного металлического сейфа с выпуклым рифленым диском кодового замка.
Заученным движением Варяг повернул диск влево на три шага, потом вправо на пять шагов и снова влево — на два. После этого он нажал три кнопки с цифрами — 6, 8 и 9 (свой день рождения: 6 августа 1959 года) — и мягко надавил на хромированную ручку. Сейфовая дверца беззвучно отворилась.
Он мазнул желтым лучом по пачкам долларов, туго перетянутых банковскими ленточками, и по черным пластиковым коробкам, где лежали полукилограммовые золотые слитки. Все было не тронуто. Все лежало точно так же, как он и положил в этот тайник два года назад — по совету Егора Сергеевича.
Он знал, что такие же тайники с воровскими кассами укромно хранятся во многих местах России, и за этими секретными закромами упорно охотятся и алчные менты, и нечистые на руку беспредельщики, и ссучившиеся паханы вроде покойника Шрама…
Здесь была незначительная — «живая» — часть общака, которая предназначалась исключительно для финансирования важнейших дел, поэтому Варяг фактически единолично пользовался этими средствами. Другие «живые» деньги общака Варяг распределил в равных долях и доверил на хранение верным людям в Воронеже, Самаре, Екатеринбурге и за Уралом.
Теперь ему было на что развернуть дело в России. В этом сейфе под старым сундуком лежали готовенькие уздечки для жадных и пугливых продажных душонок властителей России — маленьких властителей, норовящих урвать кусочек от необъятного российского пирога и поскорее заглотить его, не утруждая себя ни помыслом, ни потугой ради своей страны. Ей-богу, иные воры и те больше патриоты, чем эта гниль…
«« ||
»» [364 из
369]