Сергей Тармашев - Древний. Катастрофа
Арториус внимательно разглядывал сложнейшую структуру, нарисованную профессором. Каким все-таки непостижимо гениальным был мозг великого Серебрякова.
— Но позвольте, Денис Денисович, в таком случае его способности станут весьма ограниченными, ведь емкость и мощность отдельного сегмента сети довольно невелики, — Арториус кивнул в знак благодарности, принимая от Трубецкого наполненный Evian стаканчик.
За время лечения лунного инженера у Третьего помощника завязались хорошие отношения практически со всем составом Аналитической группы, и с тех пор Арториус старался бывать в знаменитом подуровне как можно чаще. Он избрал беспроигрышную тактику общения с учеными — беседы об их исследованиях. Увлеченные люди часами посвящали его в мир науки.
Чиновник особенно любил бывать в лаборатории Трубецкого, и не только из-за того, что профессор являлся лучшим мозгом аналитиков, но также благодаря восхитительному, уходящему своими корнями глубоко в эпоху Древних обычаю VIP угощать гостей своими нормами. А нормам Аналитической лаборатории позавидовал бы каждый. Вот и сейчас Арториус беседовал с профессором, наслаждаясь лучшим сортом воды в мире, завезенной из Суисс за огромную цену, и знаменитым шоколадом Ромба, стоившим лишь немногим меньше.
— Отнюдь нет, дружище Арториус, тут-то и проявляется во всем своем величии блеск и загадка научного гения Серебрякова. Программный код «Пирогова» не имеет ничего общего ни с одним известным в мире языком программирования. До сих пор нам удалось расшифровать лишь девять процентов древнего алгоритма. Одной из множества еще не раскрытых его загадок, помимо ядра программы, является механизм компрессии данных. «Пирогову» для существования требуется только функционирующий носитель. Программа абсолютно автономна, мы уверены, что ее загадочный код включает в себя виртуальный процессор и все остальные элементы, необходимые для существования. По своему принципу это самообучающаяся и самосовершенствующаяся программа-симбионт.
Она совершенно феноменальным образом получает доступ ко всем сегментам сети, в том числе и к вновь подключенным участкам, и использует для своей работы любые их ресурсы, распределяя нагрузку настолько виртуозно, что общая производительность сети не несет сколь-нибудь существенных потерь. Поэтому, даже оставив в рабочем состоянии самый малый сегмент сети, мы будем иметь полнофункционального «Пирогова». Снизится только объем баз данных, оставшихся на отключенных сегментах. Минуту, дружище, — подошедший к профессору сотрудник протянул Трубецкому цифровой носитель. Денис Денисович вставил его в приемное гнездо на панели коммуникатора, и через секунду оба ученых склонились над дисплеем, обсуждая одну из многочисленных научных проблем.
Арториус протянул руку к стоящей рядом вазочке с шоколадом. Бесподобная вещь! Сколько же всего чудес доступно Ромбу? Чиновник с наслаждением разжевал темно-коричневый квадратик. Нет, пожалуй, после приобретения власти на одном переезде в VIР он не остановится. Жить надо в Ромбе, а возможно, даже на Орбите. Говорят, там нет тяготения, и люди буквально летают по помещениям.
— Арториус, друг мой, мне необходимо заняться весьма важным научным вопросом. — Трубецкой на мгновение оторвался от обсуждения. — С вашего позволения я передам вас с рук на руки Татьяне Петровне. Ее диссертация была именно по этой теме, и она с не меньшей компетентностью ответит на ваши вопросы, — профессор улыбнулся чиновнику и повернулся к Лемешевой, вводившей поправки в какую-то сложную математическую модель, выведенную на стенной экран: Танечка, будьте любезны, расскажите нашему другу о тайнах компрессии Серебрякова.
Стоящая у экрана стройная женщина обернулась и, сверкнув белозубой улыбкой, ответила:
— Разумеется, Денис Денисович. Господин Арториус, присаживайтесь поближе, я буду рада вам помочь.
«« ||
»» [133 из
196]