Татьяна Толстая. Кысь
Тесть пустил глазами луч и засмеялся довольно.
Чисто и ясно, льдисто было на душе. Без неврозов.
ЯТЬ
В Красном Тереме запах такой с плеснецой, - знакомый, волнующий... Ни с
чем не спутаешь. Старая бумага, древние переплеты, кожа их, следы золотой
пыльцы, сладкого клея. У Бенедикта немножко подкашивались и ослабевали ноги,
будто шел он на первое свидание с бабой. С бабой!.. - на что ему теперь
какая-то баба, Марфушка ли, Оленька ли, когда все мыслимые бабы тысячелетий,
Изольды, Розамунды, Джульетты, с их шелками и гребнями, капризами и
кинжалами вот сейчас, сейчас будут его, отныне и присно, и во веки веков...
«« ||
»» [694 из
767]