Татьяна Толстая. Кысь
взяли: тиранить!
Бенедикт что-то вдруг устал. В висках заломило. А потому что нагибался
с непривычки. Сел на тубарет отдышаться. На столе книг куча понаразложена.
Ну, все. Все теперь его. Осторожно открыл одну.
Весь трепет жизни, всех веков и рас,
Живет в тебе. Всегда. Теперь. Сейчас.
Стихи. Захлопнул, другую листанул.
Кому назначен темный жребий,
Над тем не властен хоровод.
Он, как звезда, утонет в небе,
«« ||
»» [709 из
767]