Людмила Улицкая - Зеленый шатер
Взяли Миху на Ярославском вокзале, когда он садился в электричку. Совсем уж ногу занес в вагон, но двое мужиков стащили его так ловко, что сначала показалось, будто сам споткнулся и слетел с подножки.
– Тихо, тихо, – рыкнул один в кроличьей ушанке.
– Тихо, так лучше будет, – подтвердил второй в нутрии.
У Михи, как назло, насморк, он хотел руку в карман за платком запустить, дернулся. И почувствовал резкую боль в запястье.
Миха тут только и понял, что произошло: не дали ему своими ногами притопать, поспешно изъяли… Значит следили. Боялись, что уходит…
Шмыгнул носом:
– Да сопли вытереть дайте, – засмеялся.
– И так хорош будешь, – опять рыкнула кроличья ушанка.
– Да зачем же вам сопливые нужны? – И стало вдруг на душе совершенно спокойно, с холодком даже: задержан.
Эти первые дни были самыми тяжелыми. Он был сосредоточен на том, чтобы выполнить со всей точностью Илюшину рекомендацию. На третий день предъявили обвинение, и тогда он понял, что захлопнулась мышеловка и его не выпустят. Когда до него это дошло, он впал в отчаяние: теперь он думал только об Алене, и чувство огромной вины, знакомой ему с детства, накрыло его с головой. Он ничего о ней не знал, никакой связи с прежней его жизнью не было, и первым родным лицом, которое он увидел на второй неделе, было осунувшееся бледное лицо Эдика Толмачева.
«« ||
»» [360 из
459]