Татьяна Устинова - Неразрезанные страницы
И тут Береговой споткнулся, ноги разъехались, он бухнулся коленями и животом в лужу, ткнулся лицом. Мокрый снег моментально набился в рукава и даже в рот!
Отплевываясь, он неуклюже пополз, встал на четвереньки, по-собачьи встряхнулся и замер.
Поперек дорожки лежал человек, о которого он и споткнулся. Прямо перед носом Берегового было лицо, синее от света дальнего фонаря, с черными впадинами глаз и висков.
Человек был абсолютно, непоправимо мертв.
Медленно, словно во сне Береговой дотронулся пальцами до ледяной щеки и отдернул руку.
Какой-то посторонний, монотонный звук протыкал сознание:
– А-а-а… А-а-а…
Звук был отвратительный настолько, что Береговой понял: его немедленно вырвет, если он не прекратится сейчас же, и тут только сообразил, что звук издает его собственное горло. Это он сам тихо и страшно воет на одной ноте:
– А-а-а…
Тут он вскочил, попятился, с ужасом глядя на тело, повернулся и бегом, скользя и чуть не падая, бросился к воротам, к чугунным завитушкам забора, к спасительному свету.
«« ||
»» [6 из
391]