Вадим Юрьевич Панов - Красные камни Белого
И тайны делают тебя страшной, а вовсе не то, что ты убиваешь. Потому что страх смерти покинул меня давно, а обычный страх — еще раньше. Но нет в тебе ничего обыкновенного, и страхи мои вернулись. И я смотрю на тебя, Пустота, и говорю:
Здравствуй…
Пустота?!
Движение и крик произошли вдруг. Одновременно. Еще до того, как пришел страх и доказал: ты жив. Крик стал взрывом души, а движение — попыткой ударить.
Он кричал и защищался. Он не знал, где находится, не знал, жив ли, но был готов к бою. Потому что не умел сдаваться. Даже сейчас, с трудом поднимая руки, не научился. Не захотел учиться.
Движение и крик…
А в следующий миг он понял, что задыхается. Он был в Пустоте и запретил себе дышать. Он боролся даже там, в Ничто, не имея никакой надежды, но силы не беспредельны, и сейчас он потерпит поражение. Он почувствовал ярость и злость, он попытался продержаться еще секунду, еще половину секунды, еще четверть, но… Но паникующие инстинкты ответили: «нет». И парализовали волю.
Тело хотело дышать. Тело требовало кислорода, жаждало его, хотело жить, и…
И он глубоко вздохнул, не желая того. Понимая, что глоток Пустоты станет последним. Вздохнул, так и не смирившись. Но прощаясь.
Он глубоко вздохнул, и его легкие наполнились чистым, свежим воздухом.
«« ||
»» [7 из
694]