Михаил Веллер - Баллада о бомбере
- Были некоторые обстоятельства.
Значит. Советский истребитель имел запас прочности на пятьдесят-шестьдесят боевых вылетов часов пятьдесят в воздухе. Больше не требовалось. Столько почти никто не жил. Раньше сбивали. Если кому вдруг дико везло ему было дешевле дать новую машину. Средняя продолжительность жизни советского истребителя в войну шесть вылетов.
Авиация союзников при налетах на Германию теряла за вылет в среднем пять процентов состава.
Двадцать вылетов сто процентов. Норма для американских экипажей была двадцать пять вылетов.
Уцелел домой. Пять последних вылетов летчики называли «за чертой смерти».
Это при том, что союзники всячески берегли свою живую силу. В отличие от нас. Которые цену выполнения приказа признавали только одну любую. А из всех мер наказания за невыполнение преобладала также одна высшая.
Константин Симонов в военных дневниках признается, что всегда хотел слетать в боевой вылет на бомбардировщике, да боялся; а пересчитывая возвращающиеся назад машины, жалел, что все же не решился.
И вот простецкий скромный человек, который налетал полторы нормы Героя, и ни фига не получил. И молчит тихо.
- Иван Григорьевич, говорю, а сколько у вас налета, всего?
- Девять тысяч часов в воздухе.
«« ||
»» [11 из
51]