Бернард Вербер - Империя ангелов
— Закройте на секунду глаза, — советует Фредди, отправляя нам в одной ослепительной вспышке образы всего самого лучшего, что было создано человечеством.
Наскальные рисунки пещеры Ласко, Александрийская библиотека, висячие сады Семирамиды, Колосс Родосский, фрески Дендера, древняя столица инков Куско, города майя, Ветхий Завет, Новый Завет, техника касания при игре на фортепиано, храмы Ангкора, Шартрский собор, токкаты Иоганна Себастьяна Баха, «Четыре времени года» Вивальди, полифония пигмеев, «Реквием» Моцарта, «Мона Лиза» Леонардо да Винчи, майонез, избирательное право, театр Мольера, театр Шекспира, балийские оркестры ударных, Эйфелева башня, индийское тандури из курицы, японские суси, статуя Свободы, ненасильственная революция Ганди, теория относительности Альберта Эйнштейна, «Врачи Мира», кинематограф Мельеса, сэндвичи с пастрамой и корнишонами, моц царелла, фильмы Стэнли Кубрика, мода на миниюбки,рок н ролл, «Битлз», «Генезис», «Йес», «Пинк Флойд», «МонтиПитон», «Чайка Джонатан Ливинг стон» и музыка к нему Нила Даймонда, первая трилогия «Звездных войн» с Харрисоном Фордом, книги Филипа Дика, «Дюна» Фрэнка Херберта, «Властелин колец» Толкиена, компьютеры, игра «Цивилизация» Сида Мейера, горячая вода... Сотни образов сменяют друг друга, подтверждая человеческий гений и его вклад во вселенную.
— Я не понимаю, Фредди, ведь это ты мне говорил, что человечество недостойно спасения...
— Юмор парадокс изменение. Я могу совершен но не верить в человечество и в то же время осознавать все эти успехи.
Игорь подбадривает свои войска. Чтобы воодушевить их, он использует ту же технику, что и эльзасский раввин, только наоборот. От отправляет неприкаянным душам жуткие образы: доисторические межплеменные войны, бандиты с большой дороги, грабящие замки, первые пушечные ядра, пожар Александрийской библиотеки, трюмы судов с черными невольниками, которых продали в рабство, мафия, продажные правительства, Пунические войны, горящий Карфаген, Варфоломеевская ночь, траншеи Вердена, армянский геноцид, Аушвиц, Треблинка и Май данек, наркодилеры в темных подъездах, теракт в парижском метро, разлившаяся по пляжам нефть, в которой умирают птицы, кислотные дожди над современными городами, дебильные телепередачи, холера, чума, проказа, СПИД и все новые и новые болезни.
Игорь предлагает им вспомнить все страдания и несчастья, все неудачи, чтобы швырнуть нам в лицо во время атаки. Переполненные ненавистью и презрением, дрожащие от нетерпения, они бросаются на нас. Мы отступаем перед их натиском. Издевательства достигают цели. Лучи любви уже не такие мощные.
Каждая неприкаянная душа, которую нам удается вдохнуть, увеличивает наше замешательство. И страшный вопрос сам собой встает передо мной: «Действительно, что я здесь делаю?».
Я пытаюсь сконцентрироваться на Жаке и Венере, моих двух еще живых подопечных, но их судьба становится мне неинтересна. Они ничтожества, их молитвы ничтожны, а их амбиции никудышны. Как говорил Эдмонд: «Они пытаются уменьшить свои несчастья, вместо того чтобы попытаться построить свое счастье».
Я по прежнему раздаю удары любви, но с меньшей убежденностью. Я увертываюсь от очередей насмешек и думаю, что Венера — просто невыносимая воображала, а Жак — законченный аутист. Чего ради я должен выбиваться из сил ради таких существ?
Фантомы собираются для последней атаки, двадцать против одного. У нас больше нет ни одного шанса уцелеть.
«« ||
»» [362 из
407]