Бернар Вербер - Танатонавты
Люди осознали, что суицид не сбрасывает счетчик на нуль, что существование предписывается прожить до конца. Человечество стало заново учиться, как привыкать к неприятностям.
Объяснение, сделанное моим индийским коллегой, несло в себе еще одно преимущество: оно несколько утешило родителей детей и подростков, умерших слишком рано, по болезни или из за несчастного случая. Аналогичное касалось и самоубийц, у которых после реинкарнации в незнакомом физическом теле оставалось еще несколько лет жизни. Человек, покончивший с собой в шестьдесят, когда ему было отведено шестьдесят шесть, рождался вновь в коже младенца, коему предназначалось умереть в шестилетнем возрасте.
Решительно, какая то тщательно разработанная наука управляла кармами и каждый день приносил нам очередную порцию новых законов.
Рауль отгородился стеной молчания. Я знал, что он без конца думает о Стефании. Новости про нее мы узнавали из газет. Она сформировала вокруг себя банду «злодеев». Итальянская тибето буддистка, которую мы так любили, исповедовала теперь идею, что добро должно уравновешиваться злом. И что те, кто, как мы сейчас знали, хотели бы покончить с собой, вновь завоюют себе место в мире, нынче столь блеклом.
Под ее руководством орда хулиганов в черных кожаных куртках и восседающих на мотоциклах, изо всех сил старалась распропагандировать вполне вышедшие из моды деяния типа краж, убийств, изнасилований и грабежей. Но страх запачкать свою карму был слишком силен. Стефания с трудом находила себе соучастников и ее инициатива оставалась довольно изолированной.
Стефания была что то вроде национального курьеза и даже хотя полиция выжидала удобного момента, чтобы арестовать ее саму или кого нибудь из ее банды, от особо активных действий правосудие воздерживалось. Полиция опасалась, что такого рода операция может быть воспринята как агрессия, и к тому же утверждала, что, как бы то ни было, эти бандиты понесут должное наказание при своей реинкарнации.
И все же для Рауля, так же как и для меня, Стефания стала предметом огромной озабоченности. Олицетворяя зло, она доказывала, что есть еще риски, грозящие в этом нижнем мире. Своим фоном она оттеняла добро. Жертвуя личной кармой, исполняя роль санитара общества, она окончательно посвятила себя акту самозаклания.
Мы все были обескуражены тем, что Стефания проклятая была Стефанией святой. Мы не знали, что делать. В конечном итоге решено было отправиться на тот свет и посмотреть, что там делается.
272 — РЕКЛАМА
Мсье Винстек, сорок два года, холостяк, директор агентства моделей. Он любит жизнь и делится с нами, почему:
«« ||
»» [519 из
570]