Сергей Волков - Чингисхан.
Вот и мое купе. Странное дело – я оказываюсь в нем один. Да и вообще вагон практически пустой. Собственно, этот ребус решается легко: курортно-отпускной сезон в разгаре, все едут в Москву и дальше – на юг, на юг. Обратный вал пойдет ближе к осени. Ну, так оно даже и лучше, может, удастся выспаться.
Я достаю из сумки, купленные на вокзале пирожки, бутылку «Жигулевского» пива, пряники в бумажной кульке, выкладываю все это на стол. Рука натыкается на кожаный мешочек. Вынимаю его. Наследство. Шкатулка с замочком. Золото, бриллианты, челюсть Гитлера. Дядя Коля, видимо, был большой шутник.
Достаю шкатулку, ставлю на стол. Она очень старая. Даже древняя. Дерево почернело, углы стерлись. На крышке когда-то имелись некие письмена или знаки, но безжалостное время уничтожило их – остались лишь едва заметные углубления.
Верчу шкатулку в руках. Собственно, называть ее шкатулкой можно с большой натяжкой. Это довольно грубо сделанная коробочка с крышкой. Кстати, крышка чуть-чуть, еле заметно приподнимается, если поддеть ее ногтем. Щелка очень узкая, меньше миллиметра. Я смотрю сквозь нее на просвет окна и вижу язычок замка. Пожалуй, если просунуть кончик лезвия ножа, то можно будет попытаться сдвинуть язычок и открыть шкатулку.
Меня продирает озноб. В купе жарко, душно, а в мое лицо словно дует ледяной ветер. Перед глазами возникает странное видение – темное ночное небо, силуэты всадников над высокой травой, далекие степные костры и полная Луна, заливающая все вокруг своим мертвенным светом…
На мгновения я пугаюсь, но быстро беру себя в руки. – Все, спокуха. Тронемся – надо будет сразу расстелиться, запереть купе и лечь спать. Мне надо выспаться. Но прежде я обязательно загляну в шкатулку…»
Нож у меня, естественно, имеется. Кто ж ездит в поезде без ножа? Сую руку в карман, кладу его рядом со шкатулкой. Это старый, добрый перочинный нож с пятью лезвиями, подаренный мне чуть ли не на двенадцатилетние. Сколько скамеек им истыкано, сколько палок обстругано, сколько бельевых веревок срезано!
Сточенное узкое лезвие упирается в язычок и отодвигает его. Все, можно открывать крышку. Я опускаю шкатулку на столик, убираю нож и вытираю вспотевшие ладони о джинсы.
Мне – страшно? Да. Почему-то я отчаянно боюсь заглянуть в шкатулку. Очень хочу – и боюсь.
Делаю глубокий вдох – и открываю шкатулку!
«« ||
»» [25 из
237]