Сергей Волков - Чингисхан 2.
Тысячник Субудей, одолевший в минувшей битве татарского хана Мегуджина Суелту и отныне зовущийся багатуром, подвел к Чингисхану тучного мужчину в дорогом наряде и черной шапочке.
- Повелитель, - прохрипел Субудей. - Этот человек говорит, что он - посланник цзиньского Алтан-хана. Еще он говорит, что Алтан-хан разгневается, если ты перебьешь всех татар.
Стиснув зубы, Чингисхан прошипел, хватаясь за рукоять меча-илда:
- Будь проклята китайская хитрость! Одной рукой Алтан-хан заключил с нами союз, а другой продолжает окормлять своих вер¬ных псов-татар. Ничего, придет время, и я спрошу с него за все.
- А что делать с этим? - спросил Субудей.
- За дерзость и злые дела, что он сотворил, помогая татарам... Вымотайте ему требуху!
Китаец, сморщив маленькое желтое лицо, визгливо выкрик¬нул что-то, но нукеры забили ему рот комьями глины. Вонзив глубоко в землю два копья, они ремнями примотали к ним по¬сланника империи Цзинь и сорвали с него одежду.
Старый, кривоногий монгол, все лицо которого было исполо¬совано шрамами, узким ножом осторожно взрезал сбоку тол¬стый живот китайца. Скрюченными пальцами он вытащил из кровавого разреза скользкую петлю кишки. Нукеры подвели слепого вола, запряженного в повозку, нагруженную камнями. Старик накинул кишечную петлю на бронзовый крюк и вол не¬торопливо побрел прочь, тяжело переступая разбитыми копы¬тами. Китаец забился в ременных путах, а его дымящиеся вну¬тренности начали выпрастываться из чрева, волочась по траве за повозкой. Мальчишки с радостными криками побежали к волу, чтобы подстегнуть его, но кривоногий старик сердито ве¬лел им убираться прочь.
- Чем медленнее будет выматываться требуха из живота этого Цзиньица, тем больше времени он сможет размышлять над собственным несовершенством, - прорычал он.
«« ||
»» [215 из
244]