Сергей Волков - Чингисхан 2.
Но лишь выгляжу. В душе моей - марсианская выстуженная пустыня, где воют ветра и шуршит песок. Похоже, я прибли¬зился к некой черте, пределу. За него нельзя переступать до тех пор, пока не будут отданы все долги, сделаны все дела. Но если оглянуться назад, что я там увижу? Обман, смерти, предатель¬ства. Привязанную к столбу Телли. Надю, к которой я так и не решился заехать перед отъездом. Не решился, потому что ис¬пугался, что не смогу потом уйти.
Скорее бы Москва. Я должен найти маму. Потом погасить все эмоции. Сделать работу. Получить деньги. Все.
С этими мыслями я и засыпаю.
Казанский вокзал. Я был здесь совсем недавно, не прошло и года. Но это по моим внутренним часам. На самом деле пролетели четырнадцать лет. Преобразилось все - и люди, й информационные стенды, и вокзальные попрошайки, и Даже голуби, выклевывающие крошки из снежного месива Под ногами, стали какими-то другими - разъевшимися, важ¬ными.
В Москве много нищих. В Казани я тоже их замечал - и каждый раз столбенел, несколько секунд пытаясь понять - это что на самом деле или я попал на съемочную площадку фильма по рассказам Максима Горького?
Дом на Ленинградском проспекте, в котором когда-то я по¬лучил от Людмилы Сергеевны Чусаевой шкатулку с конем внешне почти не изменился. Разве что потемнела облицовоч¬ная плитка да весь цоколь пестрит разноцветными бумажками объявлений.
Номер квартиры я помню наизусть. Толкаю высокую дверь подъезда - она заперта. Что за черт? Стучусь - тишина. Замечаю возле двери прикрепленную к стене табличку с пронумерован-ными кнопками. Кодовый замок? Такие я видел в детстве у мамы в институте на дверях лабораторий. А на подъезде он зачем? Как люди, которые не живут в этом доме, попадают внутрь?
Пока я размышляю, что делать, дверь открывается. На по¬роге стоит огромный, как столовский холодильник, мужик в камуфляже.
- Тебе чего?
- Войти надо.
«« ||
»» [233 из
244]