Сергей Волков - Чингисхан 2.
У меня все плывет перед глазами. Земля уходит из-под ног. Последнее испытание оказалось соломинкой, сломавшей спи¬ну верблюда. Я падаю на бок, больно ударившись локтем. Все заволакивает тьма...
В себя прихожу от яркого света. Рядом с моим лицом покачи¬вается пылающий факел. Я тоже покачиваюсь, лежа на полотняных носилках. Вокруг - темнота. Впереди угадывается свет еще одного факела. Соображаю, что меня несут через пещеру, Прислушиваюсь и различаю сквозь шорох шагов голоса. Один принадлежит Нефедову, второй - старику, который остановил расстрел. Они о чем-то беседуют, время от времени громко по¬вторяя слова. Иногда Нефедов ругается - старик, видимо, не по¬нимает профессора.
«Он сказал, что этих людей называют калаши, - мысли мои разбегаются, как весенние ручейки. Судя по всему, опять под¬нялась температура. - Калаши, калаши... Никогда не слышал о таких. Светлые волосы, светлые глаза, «громовые знаки»... Ин¬тересно, куда они меня несут?»
Факел выхватывает из темноты желтоватую стену пещеры. С нее скалятся какие-то зубастые чудища. От неожиданности дергаюсь, потом понимаю, что это фрески. Наскальные рисун¬ки. Но испуг не проходит бесследно - я теряю сознание...
Полумрак. Я лежу, укрытый мягкой шкурой, на лежанке у стены. Надо мной сквозь дымовое отверстие в потолке сине¬ет кусочек неба. Возле него подвешены на крюках какие-то темные предметы, наверное, обереги от злых духов. В очаге потрескивают дрова. Пахнет травами и вареным мясом. Хоро¬шо, спокойно. Ничего не болит, ничего не волнует. Ничего не нужно делать. Можно просто лежать, смотреть на небесную за¬платку в потолке и улыбаться.
Скорее всего, я умер. Душа моя перенеслась через годы и расстояния и воплотилась в теле человека из какой-то дале¬кой эпохи. Быть может, даже в теле древнего монгола. Точно, я в юрте! А вокруг расстилается бескрайняя степь, напоенная ароматами разнотравья. У меня наверняка есть жена, дети, стадо овец, пара волов и верный конь. Вечное Синее небо бла¬госклонно к своему сыну - в моем курене достаток и благопо¬лучие.
Быть может, я - Темуджин? Не исключено. Видимо, серебря¬ный конь сделал меня тем, чью судьбу я наблюдал в течение долгого времени, с кем я практически сроднился. Меня ждет жизнь, полная великих свершений. Вот сейчас в юрту войдет Борте и скажет: «Вставай, лежебока! К нам скачут твои верные нукеры Боорчу и Джелме. Они везут благие вести. Вставай, солнце уже высоко».
Я слышу шаги. Неужели и вправду Борте?
В юрту входит девушка. Она прекрасна. Высокая, стройная, в сером платье с вышивкой и шерстяной безрукавке, девушка по¬хожа на принцессу из сказки. У нее длинные золотистые воло¬сы, заплетенные в косы, на голове пестрая шапочка, расшитая кусочками лазурита и бирюзы. Чуть вздернутый нос, полные губы, плавная линия шеи. И глаза. Огромные, густо-синие, в опушке длинных ресниц. Девушка улыбается, ставит на ни¬зенький столик глиняный горшок. Над посудиной поднимает¬ся пар.
Это не Борте. И лежу я не в юрте, потому что не бывает юрт с каменными стенами. Где же я?
«« ||
»» [63 из
244]