Сергей Волков - Чингисхан 2.
Вижу кашгарцев, ногами расшвыривающих пороховую до¬рожку. Они смеются, машут мне рукой - иди сюда, мол, воя¬ка. Вот и все. Мой план провалился. Бочка останавливается, упершись в какую-то кочку. Порох догорает в траве. На меня направлены стволы М-16. Князь внизу кричит, размахивая са¬блей. Риши горестно стонет. Нефедов безумными глазами смо¬трит на меня, в его взгляде читается недоумение.
Да, Пилилак оказался лжепророком. Он не спас махандов. И сейчас погибнет или, что еще хуже, будет захвачен в плен.
Впрочем, еще есть возможность сохранить если не жизнь, то хотя бы честь. Прощай, Телли. Прощай, мама. Никогда не ду¬мал, что все закончится вот так...
Я подхватываю с земли заряженный штуцер и не целясь - разве можно промахнуться с пяти метров! - стреляю в бочку. Взрыва я не слышу и не вижу. Просто что-то огромное, слепя¬щее, поднимается под ту сторону вала и поглощает меня, как штормовая волна одинокого пловца...
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Перевал Сломанных ребер
- Понимаешь, Артем, - Нефедов делает неопределенный жест рукой, - этнос, переживший фазу обскурации, становится ре¬ликтовым. Вот как маханды.
- Что значит - «реликтовый»? - спрашиваю я у профессора, поднимаясь следом за ним по тропе к перевалу Сломанных ре¬бер. Разговор о судьбах различных народов, затеянный полча¬са назад, перерос в настоящую лекцию по истории человече¬ства.
- Мой учитель Лев Николаевич Гумилев говорил, что реликто¬вые этносы - это народы, растерявшие свой пассионарный фонд. Они потеряли способность к саморазвитию, но поддерживают баланс своего племени с природой. Без давления извне такой эт¬нос может бесконечно долго хранить свою оригинальную куль¬туру и отработанный стереотип поведения. Вместе со способно¬стью к саморазвитию он теряет и ощущение времени.
- А что такое обскурация?
«« ||
»» [86 из
244]