Уилбур Смит - Неукротимый, как море
К этому времени утро было уже в самом разгаре, и проголодавшийся Питер отправлялся на камбуз, где его принимали, как заезжего принца. За несколько дней он полностью освоился в лабиринте пустынных коридоров. Супертанкеры тем и отличаются, что по ним можно бродить часами, ни разу не встретив другого человека. Исполинские размеры, крошечная команда... Что ж, вполне естественно, что единственное место, где всегда можно найти людей, – это ходовой мостик, расположенный на верхнем ярусе кормовой надстройки.
Понятное дело, для Питера мостик был обязательным пунктом остановки.
– С добрым утром, Буксир, – приветствовал мальчика вахтенный помощник. Питеру дали это прозвище в самое первое утро, когда он за завтраком объявил: «Танкеры, конечно, отличная вещь, но я лично стану капитаном буксира, как мой отец». тогда Питер некоторое время работал рулевым. Иногда он помогал младшим офицерам работать с секстаном, замеряя высоту солнца в качестве упражнения, а потом сравнивая результаты с навигационной спутниковой системой «Декка». Уделив несколько минут на общение с капитаном Рандлом, мальчик решал, что настало наконец время принимать свою истинную вахту, то есть идти в машинное отделение.
– Мы уж тебя заждались, – бурчал «дед». – Давай, Буксир, натягивай робу, полезем в гребной туннель.
Неприятным периодом дня был, конечно, «коктейльный час», который протекал в каюте собственника судна. Мать настаивала, чтобы на это время Питер смывал с себя мазут и смазку, переодевался в лучшее, после чего забесплатно выполнял обязанности стюарда.
Это была единственная оказия, когда Шантель Александер общалась с судовым комсоставом, – затея выглядела страшно натянутой и скучной, и Питер мучился ею, как никто другой. Впрочем, все остальное время он успешно избегал смирительной рубашки запретов и правил, которые установила мать, не говоря уже про ненавистную и молчаливо презираемую фигуру Дункана Александера, его отчима.
При этом Питер каким то шестым чувством чувствовал, что между матерью и Дунканом возникли крайне натянутые отношения, и новая ситуация внушала тревогу. По ночам из их каюты доносилась перебранка на повышенных тонах, и мальчик изо всех сил напрягал слух, пытаясь разобрать слова. Как то раз, услышав особенно отчаянные выкрики матери, он вылез из койки, босиком прошлепал к дверям родительской каюты и постучался. Ему открыл Дункан Александер. На отчиме была шелковая ночная рубашка; красивая физиономия набрякла и исказилась в злобной гримасе.
– Отправляйся спать.
– Мне нужно поговорить с мамой, – негромко сказал ему Питер.
– Тебе нужно всыпать как следует! – взорвался Дункан. – Делай что сказано!
«« ||
»» [361 из
450]