Юлия Шилова Я убью тебя, милый
— Может быть, но не исключено, что будет еще хуже. Не надо отказываться от чашки чая, ведь тебе ее дают из уважения. Отхлебни и сморщись, но только так, чтобы никто не видел. Нельзя жить в зоне и пренебрегать тюремными законами. Наша задача — выйти на волю с наименьшими потерями.
— Я тоже об этом думала, — вздохнула Танька. — Но все эти тюремные понятия какие-то дикие, жестокие и до ужаса бессмысленные. Почему я должна пить из одной кружки с этим быдлом?! Я думаю, что скоро меня отсюда вытащат. Дашка, а ты не боишься со мной общаться?
— С чего бы это?
— У меня тут не очень хорошая репутация. Я считаюсь «косячной девчонкой».
— Как это?
— Я не признаю здешних понятий и не желаю считаться с тем, что можно, а что нельзя. Тебе, Дашка, опасно находиться рядом со мной. Я могу запороть любой косяк, за который должна буду отвечать. А ты попадешь под раздачу только за то, что ты была рядом.
Сегодня я была рядом, и мы неплохо отбились. Ты очень надежный человек, Танюха. На зоне это очень ценное качество. Просто ты несдержанная. Не надо тебе переступать тюремную планку. Себе, как говорится, дороже. Нам с тобой еще жить да жить.
Мы замолчали. Наверное, каждый думал о своем. Я о Глебе, а Танька о своем муже. Интересно, почему умирает любовь? Может быть, от усталости, а может, от того, что у сердца тоже есть пределы. Когда нас бросают, мы пытаемся найти тысячу объяснений этому. Нас бросили потому, что разлюбили. Нужно уметь смотреть правде в глаза. Только здесь, на зоне, я поняла это.
— О чем думаешь? — тихо спросила Танька.
— О Глебе.
«« ||
»» [150 из
278]