Татьяна Витальевна Устинова - С небес на землю
Ей казалось, что все идет хорошо, потому что на Новый год елка, а на Первое мая маевка и Маня Поливанова пишет в библиотеке очередной роман. Она искренне в это верила, и никто ее не разубеждал.
Дверь в кабинет стояла настежь, и Стрешнев вошел, тихонько усмехаясь.
Здесь хорошо пахло и было очень тихо, словно в подводном царстве. Книги, картины, изящные безделушки, свежие розы в узорчатой высокой вазе – всегда.
«Сигналы» лежали на огромном столе, который в издательстве называли «львиный» – из за лап, на коих покоилась тяжеленная мощная крышка.
Стрешнев лениво перебрал их, отложил свои, думая о том, как восторженно Анна Иосифовна всегда копается в книгах, и прижимает их к груди, и листает, и цитирует удачные пассажи, и качает головой, и на глаза у нее даже наворачиваются слезы умиления.
Старая карга сентиментальна и романтична, как тургеневская девушка!..
Он подошел к ее собственному столу, который, в отличие от «львиного», называли «бабкин». «Бабкин» стол был изящен и легок, девятнадцатый век, резьба по дереву, авторская работа, разумеется. Здесь тоже были безделушки, штучки, чернильные приборы – и никакого компьютера!.. Компьютеры генеральный директор первого издательства России решительно не признавала, считала пустой затеей и не знала, для чего они нужны.
Стрешнев подвигал безделушки, заглянул в чернильный прибор – чисто, ни пылинки! – зачем то переложил журнал «Книжный бизнес», выпуск за октябрь, из под которого вдруг разлетелись какие то бумажки.
Он нагнулся их поднять и замер.
«Условия не выполнены, – было набрано крупным компьютерным шрифтом. – Время упущено. Казнь состоится по расписанию».
«« ||
»» [32 из
368]