Сергей Зайцев - Санитары
Димка с Федором переглянулись.
— Палыч, хочешь верь, хочешь не верь, но мы до сих пор в непонятках мечемся, — проникновенно заговорил Федор, улыбаясь охраннику с самым дружелюбным видом. Хотя с разбитой и насиняченной физиономией да распухшими губами улыбка получилась еще та — как у алкаша после попойки и драки с собутыльниками. — Сам видишь, ни в чем мы не виноваты, ошибочка с нами вышла. Так что случилось, Палыч, не томи ты наши души!
— Мое дело вас к начальству отвести. Пусть оно и просвещает.
Пока несговорчивый старикан вел их из туннеля, где находилось большинство хозяйственных подсобок, к платформе, а затем к кабинету Панкратова, Димка бросал по сторонам внимательные взгляды, но ничего необычного не заметил. Привычная дневная суета. Людей не больше и не меньше, чем обычно. Правда, вот дела на рынке определенно шли вяло: торгашей было больше, чем покупателей, да и те только глазели, а разбирать товар не спешили. «Какой-то ленивый народ на Курской живет», — в который раз подумал про себя Димка с некоторой брезгливостью. Немудрено — из-за того, что станция являлась транзитной, люди в основном жили перепродажей товара из грузопотоков между Бауманским Альянсом и Ганзой. Здесь никогда не было острой необходимости в таких мастерских, как на Бауманской, с их вечной деловой суетой и серьезной работой по производству насущных для жизни метро вещей. Хватало на жратву и нехитрые развлечения вроде общедоступных девочек из особых палаток, и ладно. Димка и раньше не любил курских, каким-то нездоровым душком от них несло, потребительским. И вообще люди, которые ничего не создают своими руками, были для него никчемными паразитами. Нет в них цельности, как у бауманцев, электрозаводчан или семеновцев! Даже троцкисты с Партизанской, сталкеры которых, рискуя жизнью, доставляли в Бауманский Альянс массу полезного сырья с поверхности, и то казались ему более цельными людьми, чем все эти… палаточники.
Димка неожиданно для себя осознал, что соскучился по своей станции. Наверное, на него так подействовал прием, который бауманцам оказали в допросной. И не так уж плохо к нему дома относились на самом деле, больше понапридумывал про себя. Прав Федор — сколько можно себя жалеть. Жизнь продолжается, и нужно как-то двигаться дальше…
Задумчиво топая за Федором, Димка твердо решил, что после возвращения поговорит с отцом и снова попросится в мастерские. Хватит лодырничать, пора заняться серьезной работой. А караваны пусть такие, как Федор, гоняют, он только и умеет, что на станке в слесарке из готовых комплектующих патроны заряжать, больше ни на что руки не годны. А вот у него, Димки, всегда были способности к инструментам, а рука… для нужного дела можно и переучиться, вон же, научился, как приспичило, стрелять левой.
Димка грустно усмехнулся. Если мечты не сбываются, их следует уценить. Это тоже из репертуара Федора. Балабол, а сколько житейской мудрости в башке… А еще Федор — хороший друг и настоящий мужик. Не побоялся Ангела дразнить, хотя ясно было, что просто так с рук ему это не сойдет…
Вокруг кухонного блока обвивалась очередь еще длиннее, чем утром, — время шло к обеду, по-домашнему тянуло дымком. У Димки остро заныло в пустом желудке. Федор тоже обернулся на ходу, прикипев голодным взглядом к кухне.
— Палыч, нам в гостевую нужно. Вещи у нас там…
— У начальника станции ваши вещи, — отрезал старик, решительно подталкивая замешкавшегося Кротова в спину сухоньким кулачком.
«« ||
»» [92 из
279]